Николай Рубцов
НА НОЧЛЕГЕ

Лошадь белая в поле темном.
Воет ветер, бурлит овраг,
Светит лампа в избе укромной,
Освещая осенний мрак.

Подмерзая, мерцают лужи...
«Что ж,— подумал,— зайду давай?»
Посмотрел, покурил, послушал
И ответил мне: — Ночевай!

И отправился в темный угол,
Долго с лавки смотрел в окно
На поблекшие травы луга...
Хоть бы слово еще одно!

Есть у нас старики по селам,
Что утратили будто речь:
Ты с рассказом к нему веселым —
Он без звука к себе на печь.

Знаю, завтра разбудит только
Словом будничным, кратким столь.
Я спрошу его: — Надо сколько? —
Он ответит: — Не знаю, сколь!

И отправится в тот же угол,
Долго будет смотреть в окно
На поблекшие травы луга...
Хоть бы слово еще одно!..

Ночеваю! Глухим покоем
Сумрак душу врачует мне,
Только маятник с тихим боем
Все качается на стене,

Только изредка над паромной
Над рекою, где бакен желт,
Лошадь белая в поле темном
Вскинет голову и заржет...

1968

спасибо очень хорошие добрые стихи.

Спаси Господи, Марина, очень тронули стихи.

ОЧЕНЬ ДОБРЫЕ СТИХИ,СПАСИБО.
Я недавно прочитала книгу "Последний старец" об Священноархимандрите о.Павле Груздеве,настоятеле Троицкого храма с.Верхне-Никульское Некоузского р-на Ярославской области.В этой книге есть вот такие стихи:

По-евангельски

Старец Божий шел дорогой,ветхой ризой прикрывая
драгоценный свиток книги,слов Божественных и дел.
Видит - нищий на распутьи пал,от холода страдая,
старец снял свою одежду и бездомного одел.
По дороге в это время должника вели в темницу,
и о долге Божий старец провожатых вопросил,
сговорился живо с ними, и,
Евангелья страницы лобызая,
книгой ценной долг страдальца уплатил.
Старец в келию вернулся,
ученик спросил:
- Учитель,
кто с тебя сорвал одежду?
Неужель безбожный тать?
Старец кротко улыбнулся:
- Нет не тать,а мой Спаситель взял одежду,обещая мне прекрасней ризу дать
- А Евангелие?
- Сыне, мне оно всегда твердило,
чтобы продал я именье,нищей братии помог.
А имения в пустыне у меня ведь только было
что Евангелье.Я сделал то, чему в нем учит БОГ.

Любовь начала новую поэтическую тему на форуме6
http://ubrus.ru/node/2219

Спасибо, такая замечательная тема, и думаю у всех найдется, чем поделиться

Похоже, Любовь ее закрыла, жаль (я как раз писала туда, только хотела отправить - хоп, страница не найдена) :)

Я успела скопировать стихотворение, которое помещала Любовь.
Надеюсь она не будет против его переноса сюда.

Стихи иеромонаха Романа
***
Уже вечер, друзья, уже вечер,
И луна свою лампу зажгла.
Так оставим же праздные речи,
Оторвемся на миг от стола.
Белой скатертью стол застелили,
Понаставили яств и вино,
Целый день веселились и пили.
И никто не взглянул за окно.
За окном никакого ненастья,
Листопад не шуршит в этот час,
Словно душу осеннюю настежь
Отворила природа для нас.
И, быть может, не стану пророчить,
Где-то путник в нелегком пути,
Но под светлую исповедь ночи
Он надеется все же дойти.
Благодати исполнены кущи,
Пруд заросший туманом кадит.
Мир тебе, одиноко идущий,
И тому, кто тебя приютит.
Так давайте ж подымем бокалы,
Своим бытом простым дорожа,
Чтоб его теплотой обласкала
Сердобольная чья-то душа.
Кто же ты, неизвестный прохожий,
Далеко ль путь-дорога лежит?
Почему так меня растревожил
Твой блаженный, задумчивый вид.
В твоем сердце молитва святая
Разгоняет душевную тьму.
Может, скоро и я, все оставив,
Помолясь, посох в руки возьму.
И, крестами себя пообвесив,
Побреду неизвестно куда,
Заходя в близлежащие веси,
Стороной обходя города.

Спасибо!!!
(у нас папа - большой поклонник творчества иером. Романа, и мы, конечно, вслед за ним) :)

Спасибо, такого стихотворения не слышали, а нет ли чего-нибудь к Рождеству? Хочется с детми выучить.

У меня есть небольшая подборка (в ворд-формате), с прошлого года. Правда, когда я ее собирала, ориентировалась, в основном, на маленьких детей (сыну было 3 г.) Если хотите - скиньте в личку имэйл.

Иосиф Бродский
24 ДЕКАБРЯ 1971 ГОДА

V.S.

В Рождество все немного волхвы.
В продовольственных слякоть и давка.
Из-за банки кофейной халвы
производит осаду прилавка
грудой свертков навьюченный люд:
каждый сам себе царь и верблюд.

Сетки, сумки, авоськи, кульки,
шапки, галстуки, сбитые набок.
Запах водки, хвои и трески,
мандаринов, корицы и яблок.
Хаос лиц, и не видно тропы
в Вифлеем из-за снежной крупы.

И разносчики скромных даров
в транспорт прыгают, ломятся в двери,
исчезают в провалах дворов,
даже зная, что пусто в пещере:
ни животных, ни яслей, ни Той,
над Которою — нимб золотой.

Пустота. Но при мысли о ней
видишь вдруг как бы свет ниоткуда.
Знал бы Ирод, что чем он сильней,
тем верней, неизбежнее чудо.
Постоянство такого родства —
основной механизм Рождества.

То и празднуют нынче везде,
что Его приближенье, сдвигая
все столы. Не потребность в звезде
пусть еще, но уж воля благая
в человеках видна издали,
и костры пастухи разожгли.

Валит снег; не дымят, но трубят
трубы кровель. Все лица как пятна.
Ирод пьет. Бабы прячут ребят.
Кто грядет — никому непонятно:
мы не знаем примет, и сердца
могут вдруг не признать пришлеца.

Но, когда на дверном сквозняке
из тумана ночного густого
возникает фигура в платке,
и Младенца, и Духа Святого
ощущаешь в себе без стыда;
смотришь в небо и видишь — звезда.

Январь 1972

Борис Пастернак
РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ЗВЕЗДА

Стояла зима.
Дул ветер из степи.
И холодно было Младенцу в вертепе
На склоне холма.

Его согревало дыханье вола.
Домашние звери
Стояли в пещере,
Над яслями теплая дымка плыла.

Доху отряхнув от постельной трухи
И зернышек проса,
Смотрели с утеса
Спросонья в полночную даль пастухи.

Вдали было поле в снегу и погост,
Ограды, надгробья,
Оглобля в сугробе,
И небо над кладбищем, полное звезд.

А рядом, неведомая перед тем,
Застенчивей плошки
В оконце сторожки
Мерцала звезда по пути в Вифлеем.

Она пламенела, как стог, в стороне
От неба и Бога,
Как отблеск поджога,
Как хутор в огне и пожар на гумне.

Она возвышалась горящей скирдой
Соломы и сена
Средь целой вселенной,
Встревоженной этою новой звездой.

Растущее зарево рдело над ней
И значило что-то,
И три звездочета
Спешили на зов небывалых огней.

За ними везли на верблюдах дары.
И ослики в сбруе, один малорослей
Другого, шажками спускались с горы.

И странным виденьем грядущей поры
Вставало вдали все пришедшее после.
Все мысли веков, все мечты, все миры,
Все будущее галерей и музеев,
Все шалости фей, все дела чародеев,
Все елки на свете, все сны детворы.

Весь трепет затепленных свечек, все цепи,
Все великолепье цветной мишуры...
...Все злей и свирепей дул ветер из степи...
...Все яблоки, все золотые шары.

Часть пруда скрывали верхушки ольхи,
Но часть было видно отлично отсюда
Сквозь гнезда грачей и деревьев верхи.
Как шли вдоль запруды ослы и верблюды,
Могли хорошо разглядеть пастухи.

— Пойдемте со всеми, поклонимся чуду, —
Сказали они, запахнув кожухи.

От шарканья по снегу сделалось жарко.
По яркой поляне листами слюды
Вели за хибарку босые следы.
На эти следы, как на пламя огарка,
Ворчали овчарки при свете звезды.

Морозная ночь походила на сказку,
И кто-то с навьюженной снежной гряды
Все время незримо входил в их ряды.
Собаки брели, озираясь с опаской,
И жались к подпаску, и ждали беды.

По той же дороге, чрез эту же местность
Шло несколько ангелов в гуще толпы.
Незримыми делала их бестелесность,
Но шаг оставлял отпечаток стопы.

У камня толпилась орава народу.
Светало. Означились кедров стволы.
—А кто вы такие? — спросила Мария.
— Мы племя пастушье и неба послы,
Пришли вознести вам обоим хвалы.
— Всем вместе нельзя. Подождите у входа.

Средь серой, как пепел, предутренней мглы
Топтались погонщики и овцеводы,
Ругались со всадниками пешеходы,
У выдолбленной водопойной колоды
Ревели верблюды, лягались ослы.

Светало. Рассвет, как пылинки золы,
Последние звезды сметал с небосвода.
И только волхвов из несметного сброда
Впустила Мария в отверстье скалы.

Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба,
Как месяца луч в углубленье дупла.
Ему заменяли овчинную шубу
Ослиные губы и ноздри вола.

Стояли в тени, словно в сумраке хлева,
Шептались, едва подбирая слова.

Вдруг кто-то в потемках, немного налево
От яслей рукой отодвинул волхва,
И тот оглянулся: с порога на Деву,
Как гостья, смотрела звезда Рождества.
1947

О!!! Какое созвездие! Бродский и Пастернак (мой любимый!)! Это замечательные стихи!!! А Рождественскую звезду Пастернака без слез ни разу не смогла прочитать, так она трогает, это что-то необыкновенное!!!! Спасибо!

Необыкновенно волшебно!!! Появилось ощущение скорого праздника! Елочки в храме, запах хвои... СПАСИБО, Марина!!!

Идея Юле принадлежит, а ёлочку нам Ольга подарила. Им спасибо!

Спасибо, просто сказка, так захотелось в зимний лес, к волхвам и пастухам! Детки у меня пока тоже маленькие, так что если есть что - высылайте, е мейл здесь укажу, в личку не умею. Lyapini2001@mail.ru

О, Марина, спасибо огромное!
Это стихотворение Пастернака - моё самое любимое Рождественское (такое оно чУдное, проникнутое любовью!), а Бродский - мой чуть ли не самый любимый поэт! (Вы так обрадовали меня, спасибо!!!) Вот тогда еще ёлочка

(Юля, вышлю то, что есть)

Ой, давно здесь не была, а у Вас уже ожидание чуда- Рождества!
Елена

Саша Черный

Рождественское

В яслях спал на свежем сене

Тихий крошечный Христос.

Месяц, вынырнув из тени,

Гладил лен Его волос…

Бык дохнул в лицо Младенца

И, соломою шурша,

На упругое коленце

Засмотрелся, чуть дыша.

Воробьи сквозь жерди крыши

К яслям хлынули гурьбой,

А бычок, прижавшись к нише,

Одеяльце мял губой.

Пес, прокравшись к теплой ножке,

Полизал ее тайком.

Всех уютней было кошке

В яслях греть Дитя бочком…

Присмиревший белый козлик

На чело Его дышал,

Только глупый серый ослик

Всех беспомощно толкал:

“Посмотреть бы на Ребенка

Хоть минуточку и мне!”

И заплакал звонко-звонко

В предрассветной тишине…

А Христос, раскрывши глазки,

Вдруг раздвинул круг зверей

И с улыбкой, полной ласки,

Прошептал: “Смотри скорей!...”

(Саша Черный - не самый любимый мой поэт, но ЭТО стихотворение, мне кажется, таким, совсем особенным у него, и очень трогательным...)

Это моё самое любимое Рождественское стихотворение.

Замечательно, Оля, спасибо за стихи и сказки, моим детям очень понравилось. И картинка хороша.

Вот и хорошо! Слава Богу!
Это стихотворение Саши Черного мой 3-летний сынишка в прошлом году заставлял меня перечитывать ему раз 5 подряд

МИХАИЛ АНЧАРОВ
Песня об органисте, который в концерте известной певицы заполнял паузы, пока певица отдыхала.

Рост у меня не больше валенка. Все глядят на меня вниз,
И органист я тоже маленький, но все-таки я органист.
Я шел к органу, скрипя половицей, свой маленький рост кляня,
Все пришли слушать певицу и никто не хотел меня.
Я подумал: мы в пахаре чтим целину, в воине - страх врагам,
Дипломат свою представляет страну, я представляю орган.
Я пришел и сел. И без тени страха, как молния ясен и быстр,
Я нацелился в зал токкатою Баха и нажал басовый регистр.
О, только музыкой, не словами всколыхнулась земная твердь.
Звуки поплыли над головами, вкрадчивые, как смерть.
И будто древних богов ропот, и будто дальний набат,
И будто все великаны Европы шевельнулись в своих гробах.
И звуки начали души нежить, и зов любви нарастал,
И небыль, и нечисть, ненависть, нежить бежали, как от Креста.
Бах сочинил, я растревожил свинцовых труб ураган.
То, что я нажил, гений прожил, но нас уравнял орган.
Я видел: галерка бежала к сцене, где я в токкатном бреду,
И видел я, иностранный священник плакал в первом ряду.
О, как боялся я свалиться, огромный свой рост кляня,
О, как хотелось мне с ними слиться, с теми,
Кто вздев потрясенные лица, снизу вверх глядел на меня.

Магдалина
У людей пред праздником уборка.
В стороне от этой толчеи
Обмываю миром из ведёрка
Я стопы пречистые Твои.

Шарю и не нахожу сандалий.
Ничего не вижу из-за слёз.
На глаза мне пеленой упали
Пряди распустившихся волос.

Ноги я Твои в подол упёрла,
Их слезами облила, Исус,
Ниткой бус их обмотала с горла,
В волосы зарыла как в бурнус.

Будущее вижу так подробно,
Словно Ты его остановил.
Я сейчас предсказывать способна
Вещим ясновиденьем сивилл.

Завтра упадёт завеса в храме,
Мы в кружок собьёмся в стороне,
И земля качнётся под ногами,
Может быть из жалости ко мне.

Перестроятся ряды конвоя,
И начнётся всадников разъезд.
Словно в бурю смерч над головою
Будет к небу рваться этот Крест.

Брошусь на землю у ног распятья,
Обомру и закушу уста.
Слишком многим руки для объятья
Ты раскинешь по концам Креста.

Для кого на свете столько шири,
Столько муки и такая мощь?
Есть ли столько душ и жизней в мире?
Столько поселений, рек и рощ?

Но пройдут такие трое суток
И столкнут в такую пустоту,
Что за этот страшный промежуток
Я до Воскресенья дорасту.
Борис Пастернак

И о Рождестве чуть-чуть...
***
Тропари навеки сложены –
В Церкви нет глаголов разовых:
Рождество Твое, Христе Боже наш,
Возсия мирови свет разума…

Звуки радостью звенящие,
По вселенной рассыпахуся:
В нем бо звездам служащии,
Звездою учахуся…

В души верующих падают
Благодатью светлоокою:
Тебе кланятися Солнцу правды,
И Тебе ведети с высоты Востока…

Как же с Ангелами нам не петь:
Господи, слава Тебе!

Иеромонах Роман
6 января 2004 г
Скит Ветрово

Ирина - замечательно!
Светлана - прекрасно!
Спасибо, девочки!

Иеромонах Роман

†††
Если множество рек, то, как правило,
все неглубоки.
Если падает снег, то его в городах
не видать.
И большая вода, и большие
снега одиноки,
И большая душа, словно эти снега
и вода.

Нет, и малых речушек никто никогда
не охает,
И они отражают, у каждой
своя бирюза.
Но большая вода в Небеса,
как обычно, впадает,
И большая душа, как обычно,
глядит в Небеса.

Здравствуйте, сестры! Часто бывала на вашем форуме, но не дерзала комментировать. Но стихами хочу поделиться.Один из моих любимых поэтов.

Николай Шатров.
Памяти Анны Ахматовой

Она завещала себя отпевать
В соборе Николы Морского,
Настала пора на земле открывать
Нетленное русское слово.
Но, может быть, это - иллюзия чувств,
И смерти, как есть, не бывает;
И я за другими вослед научусь
Спасаться, когда убивают.
На гроб не смотрите: земная ладья
Отыщет маршрут возвращенья.
Не я - моё тело, тут нет бытия;
К усопшему нет обращенья.
Куритесь, кадила, ведь служба идёт
Бессменно, века за веками,
Сливая людей - в человеческий род,
Все свечи - в единое пламя.
Одно только важно увидевшим свет:
Его не забыть до кончины,
Стремиться не к звездам, не к солнцам планет,
А к Бога воскресшему Сыну.
1967

Спаси Господи, Наталья! Чудесно.
Ахматову очень люблю.

Татьяна Смертина

Как драп заунывен и груб до глубин.
И нежно, капризно скользит крепдешин!
Как ярко синтетика фальшью искрит.
Как льстив трикотаж и липуч, и размыт...
А бархат – кривится, лениво ползет.
Лишь ласковый ситец – цветами поет!
Слетают с него –
Васильки, небеса...
И царски садится на стол стрекоза...

Шёлк хрустит в руках,
Что льдина.
Ждет иглу, белея.
А в конце иглы – кончина
Алчного Кощея.

Всяко шью иглою этой,
Всяко вышиваю.
Знать, Кощеевой-то смертью
Запросто играю.

А начну низать я бисер,
Дело очень тонко,
Бисериной кончик стисну –
Сломится иголка!

О поломке не жалею,
Брошу всё устало.
В этот миг одним Кощеем
Меньше в мире стало.

— Что же игл не выпускают? —
Спрашивают бабки.
Их Кощеи собирают,
Складывают в шапки.

Иеромонах Роман
†††
А мудрость в том, чтоб молча
принимать
Поставленную Чашу пред собою.
Не наше дело чаши выбирать,
Когда Жених весь светится Любовью.

Все в Честь Его и от Его Любви,
И потому воздай благодареньем,
От горечи лица не покриви,
От сладости не потеряй трезвенья.

С ПОСТОМ, ОТЦЫ, БРАТИЯ И СЕСТРЫ!!!

Таня! Спасибо вам и всем, кто пишет в эту тему и не только. Храни вас всех Господь!

Спаси Господи! С постом!

Это стихотворение прислала Ирина из Херсона (Irina1960)

прот. Василий (Мазур)
настоятель Свято-Сергиевского храма при Херсонской областной больнице.
***
Росами умоюсь на заре, постою и тихо помолюсь
За страну, где живы долг и честь, под названием Святая Русь.
Волны трав печально прошумят, преклоню главу и помолюсь
За почивших воинов в боях, жизнь отдавших за Святую Русь.
Колокол на Храме прогудит, положу поклон и помолюсь:
"С покаянием к Творцу приди, возвратись к Христу, Святая Русь".
"Омофор Святой не отыми, - ко Пречистой Деве помолюсь, -
Умягчи сердца и просвети светом разума Святую Русь".
Солнце с высоты пошлет лучи, озареный светом, помолюсь:
"Господи, спаси и сохрани до скончанья дней Святую Русь".

Золотошвейка
Стихи и музыка - Нина Вотинцева

На высоких башнях ветер,
В тёмном небе флюгера.
И одно окошко светит,
Не погаснет до утра.
То не спится мастерице,
Новая зажглась свеча,
Голубой платок спустился
Со склонённого плеча.

На исколотые пальцы,
На изысканный узор
И на сомкнутые пяльца
Устремлен усталый взор.
Расцветает под руками
То ли птица, то ль цветок,
Лег на ткань в тяжёлой раме
Завершающий стежок.

Ах, исчезла чародейка,
Замер голос вдалеке.
О, любовь-золотошвейка
Со стальной иглой в руке!
Никого в притихшем доме,
Только где-то бьют часы,
Плащ, забытый на балконе,
В капельках ночной росы.

Юнна Мориц
В ЧАС РАССВЕТНЫЙ

Под этим снегом спит моя земля,
Моя трава и мой цветок заветный.
Как море за бортами корабля,
Сугробы наплывают в час рассветный

Фонарь во мгле мерцает маяком,
И мачтою скрипит под ветром тополь...
Переплываешь сквер одним рывком,
Захлёбываясь вьюжистым потоком.

И в этой зыбкости, в болтанке штормовой,
Ведя за ручку сонного ребёнка,
Ты задеваешь звёзды головой,-
Чтоб знал, как хорошо с тобой, как звонко,

Как ничего не страшно, как светло,
Как нежно, как таинственно, как свято!..
Как сердце высоко твое цвело
Над снеговыми безднами Арбата...

Как пело, как серебрянно мело,
Как весело, как плавно вы летели,
Как сердце высоко твое цвело,
И улыбалась боль в крылатом теле.

спасибо, Марина! Что-то любимое-пастернаковское есть в этом стихотворении...

иеромонах Роман
*********

Мы засорили суетой
И головы и души,
И видим - слышим только то,
Что жаждем видеть – слушать.

И все идет наперекос,
И жизнь копейкой стала,
Забот и дел не мерян воз,
А нам все мало, мало.

И только охаем – кряхтим,
А жизнь все хуже, хуже,
Расстаться с возом не хотим,
И надрываем души.

А нам вобрать бы навсегда,
Чтоб не жалеть о многом:
На свете есть одна беда –
Не повстречаться с Богом.

иеромонах Роман
*******
Как ни живи, а Бога не гневи.
Есть истина извечная, простая:
Собрание людское без любви
Не братство, не сестричество, а стая.

Что пользы суесловить о святом,
Когда душа во тьме грехополосиц?
…Не всякая обитель - Божий дом,
Не всякий черноризец – Богоносец.

Дай, Боже, нам вобрать чужую боль,
Ни саном, ни жезлом не величаться,
Жить, как дышать, повсюду быть с Тобой,
И никогда Тобой не прикрываться!

Владимир Высоцкий
КУПОЛА
Михаилу Шемякину

Как засмотрится мне нынче, как задышится,
Воздух крут перед грозой, крут да вязок.
Что споется мне сегодня, что услышится?
Птицы вещие поют - да все из сказок.

Птица Сирин мне радостно скалится -
Веселит, зазывает из гнезд,
А напротив - тоскует-печалится,
Травит душу чудной Алконост.

Словно семь заветных струн
Зазвенели в свой черед -
Это птица Гамаюн
Надежду подает!

В синем небе, колокольнями проколотом, -
Медный колокол, медный колокол -
То ль возрадовался, то ли осерчал...
Купола в России кроют чистым золотом -
Чтобы чаще Господь замечал.

Я стою, как перед вечною загадкою,
Пред великою да сказочной страною -
Перед солоно-да горько-кисло-сладкою,
Голубою, родниковою, ржаною.

Грязью чавкая жирной да ржавою,
Вязнут лошади по стремена,
Но влекут меня сонной державою,
Что раскисла, опухла от сна.

Словно семь богатых лун
На пути моем встает -
То птица Гамаюн
Надежду подает!

Душу, сбитую утратами да тратами,
Душу, стертую перекатами, -
Если до крови лоскут истончал, -
Залатаю золотыми я заплатами -
Чтобы чаще Господь замечал.
1975 год.

МИХАИЛ ВИШНЯКОВ
* * *
Памяти Николая Рубцова

Не придавайте значенья
разным печатным словам.
Верьте лишь в послесвеченье
дара, сиявшего нам.

Светлой и ласково-грустной
тянется памяти нить,
все не умея по-русски
выразить и объяснить.

В это народное лето
знаком эпохи былой
столб незакатного света
долго стоял над землей.

Над горизонтом вечерним
Тлел он серебряно-ал.
Кто это послесвеченьем
Нам в темноте просиял?

Чья это там золотая
точка на звездной оси —
самая жгучая тайна
в неосвещенной Руси.

Николай Шатров
Не страшно ничего! Смешно,
Что птицам сыплется пшено,
А человека кормят горем...
Что женщины на каблуках,
А ангелы на облаках
И не спускаются в укор им.
Мне жалко девушек земных
И юношей немолодых,
Идущих к ночи вечерами...
Мне жалко гибнущих детей,
Мне жалко нищих голубей,
Мне жалко гаснущее пламя.
И для чего писать стихи,
И для чего считать грехи,
Когда Земля забыла Бога!
Когда никто не носит крест,
Когда растлители невест
Стоят у самого порога!?
Я верю, верю - Боже мой!
Ты жизнь, Ты свет, Ты - путь прямой,
А если нет Тебя - не надо
Ни этих звезд, ни этих слез...
О, если не воскрес Христос,
То солнце - крематорий ада!
12.2.1961

В. Вотинцева

***********
Памяти Пастернака
Из круга – в круг иной, печальный,
Перехожу,
Свой прежний мир, как шар хрустальный
В руках держу...
И холодно под облаками,
И ветра свист,
И шепчет - в пыль истертый камень-
"Не отрекись!"
Но – светел дым, во тьму летящий
Наперехват,
И крепок колокол дрожащий,
Когда набат.

Дай, Боже, горького упорства
Тебе, поэт,
Для творчества и чудотворства,
Иного – нет!
Сорвись, дыханье, вдохновенно –
Иного нет!
Уже зажжен несотворенный
Тончайший свет!
По кругу – до последней, тайной,
Святой межи...
Блаженный свет, как шар хрустальный,
В руках держи.

Здорово!!!

Жалость и нежность

Острая нежность и острая жалость
Рядом вошли в мой дом.
Жалость и нежность, нежность и жалость
Ходят всегда вдвоем.
Ни оправдать, ни понять другого
Люди не могут еще.
Только жалеют. И нежное слово
Другу кладут на плечо.
Жалость и нежность сплелись, как умели.
Нежность глядит вперед,
Жалость все делает в мире белым,
С жалостью нежность идет.

Архиеписком Иоанн Сан-Францисский (Шаховской)

Мы ходим средь ужасной высоты,
Залито небо красной кровью.
И - всюду пропасти... И всюду есть мосты,
Соединяющие все любовью.
Мы не увидим дома своего,
Не отдохнем ни на мгновенье.
Мы призваны пройти среди всего,
Соединив любовью мир творенья.
Среди людей, средь глада и меча,
Должны пройти мы жизнью верной,
Не опустив усталого плеча,
Неся свой крест любви безмерной...
И только после, в наш последний час,
Когда сойдет благоволенье,
Мы вдруг увидим, что... любили нас.
И вдруг услышим ангельское пенье.

Архиеписком Иоанн Сан-Францисский (Шаховской)

Молитва о молитве.

Молитву, Боже, подай всем людям.
Мы так немудры, а - всех мы судим.
В нас нет молитвы и нет виденья,
Нет удивленья и нет прощенья.
Нас неба мудрость найти не может,
И наша скудость нас мучит, Боже.
Дай из пустыни нам выйти ныне,
Мы алчем, жаждем в своей пустыне.
Мы дышим кровью и рабским потом,
А смерть за каждым, за поворотом.
Любовь и веру подай всем людям,
В нас нету меры, но мы не будем
Ни жизни сором, ни злом столетий -
Прости нас, Боже, Твои мы дети!

Архиеписком Иоанн Сан-Францисский (Шаховской)

Николай Шатров.

***
Осенний день устал от тишины
В предчувствии порхающего снега,
А вечером струится от луны
Какая-то раздумчивая нега.

Но время ночью замедляет бег,
И тополь, захлебнувшись листопадом,
Вдруг умолкает, словно человек,
Которому сочувствия не надо.

Спасибо Марине морской, Татьяне смоленской, Наталье питерской и Наталье новгородсой, Светлане минской, Оле из далекой Германии, строителям "Убруса" и всем форумчанам! Храни вас Господь.

Анна Логвинова

***
Лягушонку было одиноко,
Лягушонок мыкался и хныкал,
и однажды он увидел Тыкву,
и спросил ее: "А ВЫ, КВА, КТО, КВА?"

Отвечает Лягушонку Тыква:
"Нет, на Вы я как-то не привыкла!
Тыква, Тыква называй меня,

мне всего-то три-четыре дня!

Лягушонок говорит: КВА-КВА!
Я могу сказать полсотни КВА,
только ты, КВА, кто, КВА, расскажи сперва!!!!!!

Так они проговорили двести лет,
Тыква хорошела, Лягушонок рос,
ведь не так уж важен и ответ,
если есть кому задать вопрос!

2008.

Ай, какое очарование! Ты - КВА, и я - КВА...

О-о! Замечательно (мне очень понравилось сочетание "мыкался и хныкал" - прекрасно звучит). Спасибо!
Позволю себе махонькое зелененькое дополнение :)

извиняюсь, мышка моя два раза бьет, старенькая стала

Позволю себе небольшое нелирическое по форме (но не по содержанию ;)) отступление. Слова "далекая Германия" навевают мне мысли о ночных снежных бурях, воющем ветре, пингвинах с замерзшими носами... в общем, о чем-то вроде Антарктиды :) Это не так, конечно. Германия очень близка России, пожалуй, ближе других стран Европы, конечно, вы это знаете. Только два слова еще и только две фотографии :) Мы, например, милостью Божией, живем в земле под названием Хессен (Гессен), которая дала России двух цариц: Марию Александровну и святую царицу Александру. Хоругвь, вышитая ею, находится в храме св.равноап.Марии Магдалины в Дармштаде. Вот храм, а вот хоругвь. Резюме: мир очень маленький, а православный мир - еще меньше (в смысле, теснее и теплее) :)

Посмотреть на Яндекс.Фотках

Посмотреть на Яндекс.Фотках

Оленька! Огромная благодарность!
Я как раз вчера искала информацию о вышивках сделанных святыми мученицами Княгиней Елизаветой и Императрицей Александрой. Если можно, откройте пожалуйста тему посвященную им или на форуме или в дневнике, продублировав там эти фотографии. Может быть кто-то еще сможет дополнить.

Угу, сделаю!
Лучше, вероятно, в блог, чтобы легче искать? Ну, пока в блог, если что - перенесу.

Дорогие сестры! Спаси вас Господь! Читаю и утешаюсь.

Аркадий Кутилов
(1940-1985)

***
Заря, заря, вершина декабря...
В лесах забыт, один у стога стыну.
Встает в тиши холодная заря,
мороз, как бык, вылизывает спину.

Качнулась чутко веточка-стрела,
и на поляну вымахнул сохатый...
И, падая на землю из ствола,
запела гильза маленьким набатом...

Заря не зря, и я не зря, и зверь!..
Не зря стволы пустеют в два оконца...

И, как прозренье в маленькую дверь,
через глаза
в меня
входило
солнце!

http://zhurnal.lib.ru/k/kutilo...

" ....И, как прозренье в маленькую дверь,
через глаза
в меня
входило
солнце!"

Как точно сказано ...

Мариночка, спасибо за ссылку! Мне понравилось вот это:

Кутилов Аркадий
*************
Сух и беден лишь тот,
кто дарить не умеет.
От взаимных щедрот -
будут счастливы все!
Запотевший кувшин...
Он пустой не потеет.
От своей доброты -
весь в алмазной росе.

Люблю стихи владыки Иоанна!
Такие простые, безхитростные, точные.
Спасибо, Наташенька.

В моей светелке тишина
И тишина в душе,
За пяльцами сижу одна
Который час уже.
Ложится ниточка в ночи
На черном - серебром
О том, что всяка плоть молчит
Пред умершим Христом...

Татьяна, спасибо!
Если Ваше, то вдвойне!

Ого?!!!

БУЛАТ ОКУДЖАВА

Я вновь повстречался с Надеждой - приятная встреча,
Она проживает все там же, - то я был далече.
Все то же на ней из поплина счастливое платье,
все так же горящ ее взор, устремленный в века...
Ты наша сестра, мы твои молчаливые братья,
и трудно поверить, что жизнь коротка.

А разве ты нам обещала чертоги златые?
Мы сами себе их рисуем, пока молодые,
мы сами себе сочиняем и песни, и судьбы,
и горе тому, кто одернет не вовремя нас...
Ты наша сестра, мы твои торопливые судьи,
нам выпало счастье, да скрылось из глаз.

Когда бы Любовь и Надежду связать воедино,
какая бы, трудно представить, возникла картина!
Какие бы нас миновали напрасные муки,
и только прекрасные муки глядели б с чела...
Ты наша сестра. Что ж так долго мы были в разлуке?
Нас юность сводила, да старость свела.

Таня, великолепно!

Таня - !!!!!!!!!!!!

Виталий Коротич
ПЕРЕВЕДИ МЕНЯ ЧЕРЕЗ МАЙДАН, или
ПОСЛЕДНЯЯ ПРОСЬБА СТАРОГО ЛИРНИКА

Переведи меня через майдан,
Через родное торжище людское,
Туда, где пчелы в гречневом покое,
Переведи меня через майдан.

Переведи меня через майдан, -
Он битвами, слезами, смехом дышит,
Порой меня и сам себя не слышит.
Переведи меня через майдан.

Переведи меня через майдан,
Где мной все песни сыграны и спеты,
Я в тишь войду и стихну - был и нету.
Переведи меня через майдан.

Переведи меня через майдан,
Где плачет женщина, - я был когда-то с нею.
Теперь пройду и даже не узнаю.
Переведи меня через майдан.

Переведи меня через майдан,
С моей любовью, с болью от потравы.
Здесь дни моей ничтожности и славы.
Переведи меня через майдан.

Переведи меня через майдан,
Где тучи пьяные на пьяный тополь тянет,
Мой сын поет сегодня на майдане.
Переведи меня через майдан.

Переведи... Майдана океан
Качнулся, взял и вел его в тумане,
Когда упал он мертвым на майдане...
А поля не было, где кончился майдан.

1971 год.
Перевод с украинского Юнны Мориц.

А нельзя ли найти на украинском оригинал?

Хвилинку! Зараз буде...

ПЕРЕВЕДІТЬ МЕНЕ ЧЕРЕЗ МАЙДАН, або
ОСТАННЄ ПРОХАННЯ СТАРОГО ЛІРНИКА

Переведіть мене через майдан,
Туди, де бджоли в гречці стогнуть глухо,
Де тиша набивається у вуха.
Переведіть мене через майдан.

Переведіть мене через майдан,
Де все святкують, б"ються і воюють,
Де часом і себе й мене не чують,
Переведіть мене через майдан.

Переведіть мене через майдан,
Де я співав усіх пісень, що знаю.
Я в тишу увійду і там сконаю.
Переведіть мене через майдан.

Переведіть мене через майдан,
Де жінка плаче, та, що був я з нею.
Мину її і навіть не пізнаю.
Переведіть мене через майдан.

Переведіть мене через майдан
З жалями й незабутою любов"ю.
Там дужим був і там нікчемним був я.
Переведіть мене через майдан.

Переведіть мене через майдан,
Де на тополях виснуть хмари п"яні.
Мій син тепер співає на майдані.
Переведіть мене через майдан.

Переведіть...
Майдану тлумне тло
Взяло його у себе і вело ще,
Коли він впав у центрі тої площі...
А поля за майданом не було.

Иосиф Бродский
Пилигримы

Мимо ристалищ, капищ,
мимо храмов и баров,
мимо шикарных кладбищ,
мимо больших базаров,
мира и горя мимо,
мимо Мекки и Рима,
синим солнцем палимы,
идут по земле пилигримы.
Увечны они, горбаты,
голодны, полуодеты,
глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета.
За ними поют пустыни,
вспыхивают зарницы,
звезды горят над ними,
и хрипло кричат им птицы:
что мир останется прежним,
да, останется прежним,
ослепительно снежным,
и сомнительно нежным,
мир останется лживым,
мир останется вечным,
может быть, постижимым,
но все-таки бесконечным.
И, значит, не будет толка
от веры в себя да в Бога.
...И, значит, остались только
иллюзия и дорога.
И быть над землей закатам,
и быть над землей рассветам.
Удобрить ее солдатам.
Одобрить ее поэтам.

Спасибо, Танюша, юностью повеяло - пели в стройотряде...

Точно. Юностью повеяло.

Танюша! Слово "спасибо" не выражает моих чувств. Вчера возила старщую внучку в областную больницу, автобус проезжал мимо виноградников, полей, и в голове "крутились" строчки: "...глаза их полны заката,сердца их полны рассвета"... Мы ведь на студенческой практике,собирая виноград и яблоки, тоже пели "Пилигримов".Вечером включаю компьютер - а там этот стих.К своему стыду, даже не знала, что написал его Бродский, да и стихов знаю не так уж много.
Так что пишите, сестры! А меня простите за ностальгическое отступление - видать, "почтенный возраст" таки сказывается.

Да... всё-таки перевод - это как бы другие стихи. В данном случае хорошие. Хотя последний куплет на украинском лучше звучит.

Вы правы, Елена. Мне нравятся оба варианта. Вообще, одинаково люблю и Шевченка, и Пушкина, и нашим политикам грешно делить и резать нас без наркоза, по живому.

Давай, душа, давай -
Проникнем за ограду,
Там розовый трамвай
Бежит по снегопаду,

В кофейне за углом
Поджаривают зерна,
И лестницы излом
Пропах напитком черным.

Под шорох мандолин,
Играющих на елке,
Очистим мандарин
И снимем книгу с полки,

В таинственную речь
Вникая до рассвета,
Отбросим кофту с плеч
На озеро паркета

И, отлучив лицо
От чтенья на мгновенье,
Найдем в конце концов
Покой и просветленье

Ю.Мориц

Он встал в ленинградской квартире,
Расправив среди тишины
Шесть крыл, из которых четыре,
Я знаю, ему не нужны.

Вдруг сделалось пусто и звонко,
как будто нам отперли зал.
– Смотри, ты разбудишь ребенка! –
Я чудному гостю сказал.

Вот если бы легкие ночи,
Веселость, здоровье детей...
Но кажется, нет средь пророчеств
Таких несерьезных статей.

Александр Кушнер

Что-то день не задается,
Валится из рук.
Бродит лень, в колени жмется,
Выгнать недосуг...

Что ж ты, ангел мой хранитель, —
Приболел никак?
Нашу блочную обитель
Огулял сквозняк.

Время полдень, дети в школе,
Темень за окном.
Объявись сегодня, что ли,
Посидим вдвоем.

Коньячок да капля виски —
Весь ассортимент,
Чайник ангельский, английский
Закипит в момент.

О былом за кружкой чая
Помечтаем всласть,
Были в сказки превращая,
Над собой смеясь.

Подведу тебя к дивану,
Упрошу прилечь,
Кофту дедову достану
Для крылатых плеч,

Унесу, зажав под мышкой,
Звонкий телефон
И на кухне сяду с книжкой
Охранять твой сон.

М. Бородицкая

Таня: !!!!! Надо срочно учиться смайлики выставлять.

Есть светлая радость под сенью кустов
Поплакать о прошлом родных берегов
И,первую проседь лаская на лбу,
С приятною болью пенять на судьбу.
Ни друга,ни думы о бабьих губах
Не зреет в её тихомудрых словах,
Но есть в ней,как вера,живая мечта
К незримому свету приблизить уста.
Мы любим в ней вечер,над речкой овёс,-
И отроков резвых с медынью волос.
Стряхая с бровей своих призрачный дым,
Нам сладко о тайнах рассказывать им.
Есть нежная кротость,присев на порог,
Молиться закату и лику дорог.
В обсыпанных рощах,на сжатых полях
Грустит наша дума об отрочьих днях.
За отчею сказкой,за звоном стропил
Несёт её шорох неведомых крыл...
Но крепко в равнинах ковыльных лугов
Покоится правда родительских снов.

Мне осталась одна забава:
Пальцы в рот - и веселый свист.
Прокатилась дурная слава,
Что похабник я и скандалист.

Ах! какая смешная потеря!
Много в жизни смешных потерь.
Стыдно мне, что я в Бога верил.
Горько мне, что не верю теперь.

Золотые, далекие дали!
Все сжигает житейская мреть.
И похабничал я и скандалил
Для того, чтобы ярче гореть.

Дар поэта - ласкать и карябать,
Роковая на нем печать.
Розу белую с черною жабой
Я хотел на земле повенчать.

Пусть не сладились, пусть не сбылись
Эти помыслы розовых дней.
Но коль черти в душе гнездились -
Значит, ангелы жили в ней.

Вот за это веселие мути,
Отправляясь с ней в край иной,
Я хочу при последней минуте
Попросить тех, кто будет со мной,-

Чтоб за все за грехи мои тяжкие,
За неверие в благодать
Положили меня в русской рубашке
Под иконами умирать.

Сергей Есенин
(Стихотворение Есенина почему-то отправилось два раза).

Свет попадает в наши глаза, и пройдя через сердце светит через них в мир.

Юрий! Пишите в эту тему! Когда вы рассказывали о своем паломничестве в Грецию, кажется, начала понимать, отчего у вас такие работы получаются.

протоиерей Василий (Мазур). Херсон

Почему ты тогда не пришла,
Не пришла ко Христу с покаянием,
Пред иконой свечи не зажгла,
Не молилась Ему с воздыханием?

А теперь ты стоишь у окна,
Вечерами украдкою плачешь.
Лишь на небе свидетель, луна,
Твоих слез запоздалых, горячих.

Одинокий костер отгорел
И не светит в ночи для заблудших.
Благодатный огонь отогрел
И твою б охладевшую душу.

И хотя ты тогда не пришла,
Не приникла губами к Евангелию,
В немерцающий свет не вошла
И не слышала пения ангелов, -

Поклониться не поздно Кресту:
Покаянью распахнуты двери.
Об одном, обращаясь к Христу,
Не забудь: все дается по вере.

1998 год.

День поминовения игрушек,
Умерших, как дети, на руках.
Кукол. Юл. Щелкунчиков. Петрушек.
Зайцев. Лисапедов. Черепах.

Помнишь: тишина на полуслове,
Холод рук и взглядов ледостав.
Вежливая смерть: ни капли крови.
Ни слезы. Ни вздоха на устах.

Лишь потом, наматывая на кол
Пряжу непролившихся дождей,
Плакать стало льзя - и ты оплакал
Разом и игрушек, и людей.

Андрей Корф

"У зеркала ты битый час
сидишь и портишь очень мило
все, чем природа одарила
тебя, что славно без прикрас.
И примеряешь по сто раз
ты металлические вещи,
в зеркальной заводи трепещут
две золотые рыбки глаз.
О женщины из всех веков!
Как вы стремитесь терпеливо
самовлюбленных петухов
привлечь фантазией крикливой.
Вот так же на фасаде храма
висит торговая реклама."

Александр Дольский

1960